Данный поход в своем роде был пионерским, так как впервые мы решили освоить новое водное средство передвижения – катамаран (сокращенно кат, хотя данным словом в древней Руси называли палача, отсюда пошли слова: каторга, каторжник, категория сложности, катафалк…). Как название будет влиять на поведение судна – это нам и предстояло выяснить.

Своего плавсредства у нас не было и пришлось брать кат – напрокат. Практика проката очень порочна, так как хороший кат напрокат в аккурат никто не даст.

Маршрут выбрали наипростейший, но достаточно живописный в плане природы. Буквально недавно на сайте Й-Олинского турклуба «Альпинист» прочитал отзыв о том, что Илеть – самая красивая река не только в Марийке, но и во всем ближнем Поволжье.

Отправной точкой выбрали пос. Новый Карамас, а конечной – железнодорожный мост у ст. Илеть.

При этом собралась команда, которая и стала в будущем организующим ядром Кочующих. Кроме меня присутствовали: Алла, Артур, Андрей, Гриша и Люда 

Символично то, что спустя три года (в августе 1999г.) команда почти в том же составе прошла по тому же маршруту, что не совсем характерно для несложных сплавов.

Как всегда сборы проходили накануне, штурман мастерил карту Марийки, кто-то спешно составлял меню, комплектовались аптечки, закупалась водка, баллоны же так и не удосужились проверить.

9 мая

Стартовали мы утром в городе Волжске. Когда штурмовали небольшой автобус ЛиАЗ, кроме нас в него пыталась протиснуться почти половина города Волжска, так что не только стоять, а и вдохнуть места не было. Гриша залез раньше всех и забил сзади уголок, куда сложили порядочную кучу своих вещей. Несмотря на то, что автобус был заполнен под завязку, при выезде из города в него вперлась тетя кондукторша с такими габаритами… Одни груди у нее были как две андреевские головы. При этом она умудрилась пройти насквозь весь автобус, проверить у всех билеты и даже высадить зайцев (старых волков, то бишь нас, никто не тронул). Это говорило о том, что транспортные резервы почти неисчерпаемы. Так оно и оказалось: на ст. Помары в салон вместилась еще порядочная толпа. Физическая плотность человеческого вещества в автобусе достигла плотности нейтронной звезды и грозила гравитационным коллапсом, так что попутные и встречные машины отклоняло от маршрута, а людей на остановках силой засасывало внутрь. Выбраться же наружу стоило огромных усилий.

С таким экстримчиком мы достигли деревни Карамас, а когда выбрались, то долго стояли со сжатыми руками и на полувздохе.

Народ по деревне ходил уже веселенький. Видно было, что праздник Победы здесь почитается и к нему люди не равнодушны. Постреливали из разнокалиберных берданок…

Мы шли по деревне, попутно общаясь с местными: «Поро кече! Пейрем денэ! Куште Илеть?» (мар: «Добрый день. С праздником! Где Илеть?»). Все марийцы сносно понимали по-марийски, улыбались нам и махали куда-то в сторону леса. Неплохо все же иметь минимум разговорного марийского, хотя бы фраз 10-15, чтобы суметь сказать:

Узнав направление, мы двинулись в сторону реки. Погода нас баловала, было очень тепло и ясно. Войдя в лес, мы нашли просеку и по ней пошли по весеннему лесу. Километра через 2 мы вышли на Илеть. В этом месте довольно живописная поляна, которая окаймлена хвойным лесом и небольшим взгорьем. Как говорили местные жители – тут у них проводится Пеледыш пейрем – праздник цветения (начало лета), то же примерно, что и Сабантуй у татар. Ранее на этом месте была плотина, в воде видны каменные остовы, а летом данное место не проходимо для плавсредств (по данным сплавных сайтов) и обносится. По весне тут ощущается небольшой порожек (каменистый перекат), но кат мы стали собирать ниже плотины.

Чуть выше по течению (1-1,5 км.) находится устье Ашита. Если забраться на взгорье, то вдалеке виднеется долина этого устья. Однако сборка ката заняла почти весь световой день, что не позволило нам сходить к слитию и посмотреть на речку, что затекает сюда из Арского района Татарстана.

Медленность сборки обуславливалась тем, что делали мы это впервые, и нам приходилось на ходу придумывать систему крепежки лаг к баллонам и связки их между собой. Опыт в данном деле мы получали имперически, то есть учились на своих ошибках. Но могу отметить, сборка первых катов была добросовестнее, чем мы это делали на последних сплавах – расслабляемся...

Проблемы были и с размерами, по которым следовало выпиливать продольные и поперечные лаги, что после будет определять размеры ката. Дополнительно проблема была в том, что оба баллона травили, пришлось их на месте клеить и ждать пока клей просохнет, а потом снова проверять в воде. За это время приготовили обед-полдник и стали крепить лаги к баллонам.

Технические проблемы решить удалось, теперь приходилось решать организационные вопросы:

• как грузиться в кат?

• как управлять катом?

• как обходить препятствия и чалиться?

• как правильно идти по фарватеру?

• что делать при ЧП?

Сейчас это выглядит смешно, но следует учесть наш матрасный опыт (из всей команды только у меня была за плечами пара десятков сплавов на плотах, клизмах, байдах), а организовать команду и сработаться – это задача посложнее, чем прохождение Айгира. До конца решить эту проблему не удалось до сих пор, о чем говорят последние сплавы – расслабляемся…

Еще одна проблема была связана со снаряжением. Конечно, на реке-бескатегорийке можно обойтись и лопатами, но не помешают хорошие весла, пара спасов для колунов, чалки и морковки. Каждая вещь – мелочь, но иногда и они вытаскивают из большой задницы.

На воду встали в семь вечера. Ширина реки тут примерно 40-60 метров. Половодье еще держалось, течение чувствовалось даже на кате. Берега в основном сосновые, много заливных лугов и дорог. Думали догрести до моста у Красного Стекловара, но времени оставалось мало.

По берегам попадались рыбаки. Когда их спрашивали про то, где мы находимся, то все неизменно отвечали – Карамас. Так два часа хода по воде для нас был сплошной Карамас, и мы стали думать, что река тут кружит вокруг одного и того же места, а мы плаваем по кругу. Дело принимало плачевный оборот и к тому же темнело, а по прошлому сплаву на Юшуте мы помнили, что лучше раньше причалить, чтоб потом позже выплыть.

Только дома на нормальной карте мы разобрали, что данная местность просто кишит Карамасами-Барабасами, есть тут и Большой и Малый Карамас, Новый и Старый, длинный-короткий, марийский-арийский-чувашийский Карамасы. На версту по десять штук, поэтому рыбачки и путали нас: Карамас тебе в глаз!

Нашли хороший песчаник и решили обосноваться на нем, но тут сразу началась мистика: кто-то на другом берегу в сумерках увидел человеческую фигуру в черном. То ли черный турист, то ли монах? Пригляделись потом – ан нет, вроде остатки обгорелого дерева, но точно никто не мог рассмотреть. Так всю ночь у нас был свой караул. В честь праздника запустили салют в несколько залпов и уснули.

10 мая

Проснулся от того, что кто-то навалился на меня и душил. Оказалось, что палатка стояла на небольшом склоне и все по скату накатывались в мою сторону. А спали мы в одной палатке вшестером. Артур сваливался на меня, а я сместился на боковину. Гриша же у другого конца занимал почти половину палатки.

День зачинался пригожий, на сто голосов пели птицы, речка журчала за отмелью. Надо играть побудку, а то все бока можно отлежать. Когда народ встал, то вчерашнее видение превратилось в безобидную коряжину и уже никого не пугало.

Баллоны снова травили, причем один чувствительно, снова клеились. Девчонки готовили еду.

…о женской половине.

В отличии от флота, где женщина на корабле к беде, на сплаве женщина (к очень большой беде – шутка) никогда не была помехой, а даже всегда являлась главным помощником и полезным советчиком человека. При этом только надо соблюдать разумные пропорции:

• на сплавы до 2 к.с. допустимо 50 % баб (дам);

• от 2 к.с. до 4 к.с. не больше 30 % баб (дам);

• свыше 4 к.с. брать только диких Женщин.

Слово женщина пишется специально с большой буквы, так как тем самым подчеркивается важность диких Женщин в сплавном деле и их редкость в общей бабьей формации (примерно 2-3 человека на десять тысяч или на сто тысяч). Как Капитан я уважаю в женщине только дикую ее составляющую, пусть даже эта часть чуть больше 10 %, а все остальное в бабах – это туфта. И даже я готов утверждать, что баба ровно настолько человек, насколько она дикая Женщина. Конечно, такая порода бережно культивируется в среде турклубов и турдомов, но лично у нас есть возможность брать только готовых Женщин и проводить на сплавах уже вторичную обработку и идеологическую агитацию.

Дело даже не в том, чтобы приготовить еду или помыть посуду, мужики готовят вообще-то не хуже, а некоторые индивиды (Андрей Стаканович) не имеют себе равных даже среди слабого пола. Надо бы для него ввести почетную должность старшего корабельного кока. Проблема в том, что наличие женщин заставляет мужчин быть мужиками, а не греть пузо на солнышке. Это морально стимулирует матросов, а мне как Капитану всегда важно держать команду в форме. Особое значение имеет общение, когда женщины разбавляют базар мужского коллектива.

На памяти особенно примечательны дикие бабы с реки Зилим, за один их фантастический «смех-хохот» я готов был, не глядя, отдать треть своей команды. Да даже предлагал всю (кроме себя), да никто не брал. А ведь хорошая шутка и зубоскалина  в походе может цениться дороже, чем бутылка кефира и пол батона. Самое главное это то, что женская половина может создать у костра атмосферу домашнего очага, да даже тем, что просто нарежет ровными кусочками хлеб. Мелочей в нашей жизни не бывает.

Еще бы научить наших баб грести и носить тяжелые рюкзаки, то цены бы им не было…

Вчерашняя колдовщина пропала, и мы через час хода вышли на кужерский мост. Отсюда рукой подать до Красного стекловара, с правого берега - 2 км. Интересно то, что стекловарное производство тут возникло еще до революции 1917 года на базе залежей кварцевого песка, хотя теперь находится в нулевом состоянии.

У самого моста находится деревня Кужер, а рядом озеро с одноименным названием.

Погода была настолько теплая, что мы купались в речке и загорали. А от местных жителей узнали, что лесхоз объявил пожарную опасность, и егеря запретили посещение лесов. Дело принимало интересный оборот, поскольку впереди по курсу у нас лежал заповедник, а за ним национальный парк «Марий Чодра». Данные районы особо контролируются лесниками, а посещение парка допустимо только по пропуску. Посещение заповедника вообще запрещено, а тут еще пожарная опасность. Приняли решение идти как можно тише, а костры обязательно окапывать и добросовестно тушить. Случай для начала мая феноменальный, но видимо раз в 5-7 лет такая жаркая весна повторяется.

Ниже кужерского моста Илеть надолго уходит в безлюдную зону, где кроме егерьских домиков и пасек никого нет. При этом в обе стороны от реки населенные пункты находятся на достаточном удалении, что придает маршруту особый колорит. Берега становятся ниже, а пойма реки кишит старицами и полойницами. Из-за раннего тепла половодье сошло, так что на берегах отчетливо были видны полосы водостояния, а на кустах тальника и ивы сушился хлам, что нанесла половодная вода.

За весь маршрут мы не встретили на реке ни одной туристской команды, что было из ряда уникальных феноменов, так как ни раньше, ни позже мы не плавали в таком одиночестве на речных путях. Хоть одна завшивленная команда да попадалась. То ли позднее время, то ли низкая вода, то ли запрет на посещение леса, но от Кужера до Кленовой горы мы не встретили ни одного человека (кроме зеленого – но про это позднее).

Несколько  ниже моста идет серия поворотов почти на 180 гр., из-за чего наш штурман Артур назвал это место восьмеркой (тогда правда он еще не был тем волком речной лоции, каким является сейчас, но дать звание штурманенок или юнштур за тот поход ему можно). Лес здесь совсем заглушел и попадались утки.

Часа через три после кужерского моста мы встали на обед. Когда разжигали костер, то пламя перекинулось на сухую прошлогоднюю траву, словно на порох. Мы вчетвером едва успели затушить его, пока оно не дошло до прибрежных кустов. Пришлось по ходу сплава постоянно окапывать веслами костровище  во избежания загорания. Солнце настолько пекло, что мы за полдня получили солнечные ожоги, так как с непривычки кожа после зимы не могла воспринимать большое количество ультрафиолета. Особенно пострадали оголенные части: руки, шея, плечи. Тут опять нам помогли девчонки, у которых имелся крем для кожи, его мы и использовали в качестве защиты. Лес настолько высох, что достаточно было обронить искорку в сухую листву, чтобы вызвать пожар. А мы то и дело окунались в воду, чтобы избежать солнечного удара.

Уже ближе к вечеру мы подплыли к Леушкино, где есть пасека и тусуются егеря, любящие халявный крепленный мед. Место само по себе очень примечательно. Здесь в Илеть впадают речушки Уба и Вонча (от вончаш(мар.) – «перейти»), буквально через пол поворота друг от друга. Правобережье (где пасека) низменное с преобладанием хвойного леса. От Леушкино где-то в 15-18 км находится поселок Октябрьский, куда выводит тракторный большак, там же проходит Шелангеро-Моркинское шоссе. Тут и лежит заповедник со всеми его тайнами. В 1987 году я обнаружил в междуречье Убы и Вончи черничник, который был удивителен тем, что размер спелых ягод был как у смородины. За несколько минут можно было набрать полную горсть, а за четверть часа наесться до отвала. Попадается в этом месте малина и ежевика. А грибными запасами это место славится так далеко, что эхо этой славы доходит и до Казани. Мне приходилось в сезон ездить сюда на лесхозовской машине, когда организуется массовый выезд местных жителей для грибосбора. Собираются только отборные боровички (не большие, не маленькие), а времени для сбора нужно гораздо меньше, чем требуется, чтобы доехать сюда и вернуться обратно.

На левобережье вдоль Илети идет взгорье, которое тянется почти до Кленовогорья (точнее до устья реки Петьялки, которую местные просто называют – Петка). Часть этих гор занимают луговины, с которых открывается изумительная панорама на Илеть и на заречные леса.

Мы высадились около Леушкино, а я почти дошел до домика егерей, но решил не обнаруживать себя, так как мы уже находились в зоне заповедника. Проплыв немного, причалили на левом берегу, где обнаружили небольшую лужайку.

… о женщине в зеленом.

Тут произошло событие, которое дало мистическое направление всей ночи в этой глухомани. Когда выгружались, то Люде показалось, что на берегу стоит женщина в зеленом, причем видела она ее боковым зрением и подумала, что это кто-то из наших. После оказалось, что все наши стояли на берегу возле ката и стаскивали рюкзаки. А видение тут же пропало (словно вовсе не бывало). Шутка шуткой, а девчонки стали бояться каждого шороха, и приходилось их конвоировать на берег или в лес до каждой надобности (руки помыть). Тем временем сумерки окутали лес, и мистика глухого места только усилилась. Теперь история про тетку в зеленом обрастала новыми подробностями. Уже оказалось, что ее видела не только Люда, но и Андрей, а Гриша даже слышал в кустах какие-то разговоры. Когда спустилась темнота, все кучковались возле костра и не смели даже отойти от огня на приличное расстояние. Народ настолько загнал себя, что когда я захотел пересказать известную историю про черного туриста, то на меня цыкнули так, что я на весь сплав зарекся. Когда девчонки укладывались в палатке, то я решил подшутить: намазал руку сажей из костра и хотел просунуть в окно палатки (так сказать продолжение черного туриста), но во время одумался, может у людей сердце слабое или не так поймут. Кто знает, может зеленый дух и вправду бродит по марийским лесам, ведь взяться человеку в этих местах неоткуда. Не зря ведь ходят по этим краям черные туристы и белые Васи.

После отбоя в палатке долго все ворочались, то ли видели во сне ужастики, то ли ускоренный загар не давал спать.

11 мая

Весеннее утро ясное и теплое прогнало ночные страхи и открыло путь к Кленовой горе. День предвещался таким же пригожим и жарким. За эти три дня природа полностью покрылась зеленью, причем еще позавчера зеленела только трава, а на кустах листья только-только проклевывались. Вчера же пошла зелень низовая, и вдоль берегов зазеленели нижние ярусы краснотала и ракитников, а сегодня весь лес окутался зеленой дымкой до самых крон и кое-где в чаще подавал голос соловей. Благодаря очень теплой погоде лес удивительно быстро оделся в листву, и природа на глазах преобразилась.

Шли мы вслепую, так как карта в этом месте не показывала точных координат (к тому же данные карты устарели. Как мы проверили через год, пропал мост возле деревни Ромашкино в нижнем течении Илети). Штурман же тыкал пальцем по карте и что-то невразумительно мычал про наше местоположение, да пытался отыскать то просеку, то одинокое дерево. И только, когда за излучиной реки показался горб Кленовой горы, то я дал точные координаты, и через поворот мы вышли к устью Петьялки (где была еще одна пасека, а на правом берегу лежат мушмаринские луга, известные своим разнотравьем в пору цветения), а еще, примерно, через  поворот Илеть подошла вплотную к Кленовогорью.

Начался прямой длинный плесовый участок реки с достаточно резвым течением, а возле самого бока горы кат прошел небольшой порожек (каменистый перекат), где нас немного тряхнуло, как в устье Юшута. Скорость судна достаточно приличная. Берега сильно изменились – левый берег резко взмывал вверх, впереди тянулись отроги Кленовки, откуда стекали роднички. Наверно, это самые живописные места Илети по всему течению. Сочетание солнечной погоды и скоростного сплава, бурление красноватой воды и свежей зелени заставляли замолчать даже самых говорливых.

Через несколько километров мы  вышли к петле. Здесь стояла проточная старица (несколько стариц) под названием Тихий плес. Место по тутошним масштабам достаточное концептуальное. Тут была дорожная развязка на всю окрестность и очень хорошая землянка. Корабельный сосновый бор гляделся в спокойный затон, а между стариц лежали красивые заливные луга – это справа. А слева дорога уходила к озеру Конанер и к Дубу Пугачева. Река в этом месте немного успокаивалась, делала два поворота, слева открывается накат Кленовой горы с густыми березняками. Лес явно меняет характер от хвойного к лиственному. Далее река снова ускоряется и набирает скорость.

Полчаса сплава и вот перед нами с воды открывается чудный вид на обрыв Шунгалтан. Лес уже с обеих сторон во всю полыхает зеленью. Чалимся к левому берегу и забираемся на обрыв. Играем в царя горы. Посещаем Зеленый ключ с Кипящей площадью. Досыта напиваемся минералкой и обливаемся (подробные рассказы про Кленовогорье смотрите в отчетах по озерам).

Чуть ниже (первый перекат ниже Зеленого ключа) удобный брод на правый берег к речке Арбайке, где до сих пор остались в лесной глуши сваи мельницы (известной в народе как татарская мельница), с которой связана история про белого туриста и про волка-оборотня (про это в других отчетах).

Далее река немного уходит от Кленовогорья и снова петляет, через два поворота ниже в нее справа впадает ручей из Кугу Куп (мар: «большое болото»), что лежит в междуречье Илети и Юшута, где есть клюквенные места. А еще ниже через три поворота  -  устье  Юшута (не раз описываемое в туристских отчетах).

Течение здесь замедляется, отчетливо видно, что скорость Юшутки больше, чем Илети. Ширина реки после слития достигает 60-80 метров, и русло еще делает несколько поворотов возле Кленовки, а потом уходит на запад.

Маршрут достаточно простой и очень рекомендуемый к посещению. При этом в нежаркое лето проходим без обносок для всех видов судов от Нового Карамаса и ниже. Межень (когда вода входит после половодья в летнее русло) устанавливается во второй половине июня. В сухое лето гарантированная проходимость только от устья Петьялки.

Прекрасная возможность сделать множество экскурсий, как радиальных, так и параллельных реке. Я насчитал в пойме Илети более двадцати достопримечательностей, которые можно посетить при сплавах. Очень красивы берега Илети в период золотой осени (вторая половина сентября). Сочетание разных пород деревьев отличает их листья таким разнообразием красок, что иногда не верится глазам (имеется фото).

Хафизов Ахат, 22 мая 2003г.